Валерий Косарев: Отстаивать золото скифов будем во всех судах

Это скифское золото вышло из музеев Крыма. Не Украины - Крыма! Это золото, которое было найдено на территории нашей республики, которое хранилось, экспонировалось в наших музеях, которое выехало с территории Республики Крым - чьим же оно ещё может быть?

Да там ведь не только золото - там собраны различные исторические артефакты из четырёх крымских музеев. Это бесценные исторические свидетельства прошлого именно Крыма. Уже по этим фактам они являются достоянием Республики Крым, но никак не достоянием Украины. Украина лишь подписала договоры на вывоз экспозиции в Европу, но лишь потому, что в её составе наша формально автономная республика не имела на деле никаких прав.

Если бы мы имели такие права, которые имеют автономии в составе России, мы, может быть, с голландцами напрямую бы договорились. Но в составе Украины мы на это права не имели. Однако получилось так, как получилось.

Существуют ли сейчас какие-либо планы обмена выставками с европейцами?

В ближайшее время вопрос о вывозе каких-либо исторических или культурных ценностей с территории Республики Крым в европейские страны вообще не стоит. В обозримом времени не собираемся даже рассматривать подобные предложения. Потому что мы увидели и оценили совершенно бессовестное отношение со стороны Европы. И уверен, что от этого потеряет только Европа. Ведь мы, с историей рождения, жизни и смерти десятков народов и государств на нашей территории, очень богаты на различные исторические и культурные ценности. Другого такого региона, полагаю, на планете и нет, где в археологии представлены цивилизации античные и кочевые, Древняя Греция и Древняя Русь, Рим и Византия, скифы и готы, хазары и татары, генуэзцы и караимы... Видите, только беглое перечисление занимает массу времени, а ведь мы не вспомнили о пёстрых узорах, в которые превращала история весь этот калейдоскоп! Что ж, всё это у нас всегда останется, оно лежит под ногами и стоит живыми стенами Херсонеса.

Крымская наука сейчас находится на распутье. Из высказываний местных учёных следует, что они со всем желанием готовы влиться в научную жизнь России, но не понимают своего теперешнего статуса...

Они просто немножко торопятся. Понятно, что хочется всего и сразу. Но так не бывает. Дело в том, что необходимо время на то, чтобы перейти из одного государства в состав другого государства, да ещё с тем ворохом проблем, которые мы унаследовали от пребывания в составе Украины.

Мы только начинаем сейчас понимать, что и как необходимо менять нашем в законодательном и правоприменительном поле, чтобы совместить его с российским. У меня и самого начало что-то укладываться в голове совсем недавно, после встречи со спикером Госдумы Сергеем Нарышкиным. И мы потому пока не можем довести до учёных какую-то конкретику, что эти наработки ещё только "конденсируются", формируются в конкретные программы и законодательные инициативы. Хотя мы каждый день с министрами, с коллегами из России занимаемся этими вопросами. И должен сказать, каждый день хоть на несколько шагов, но приближаемся к нужному результату.

Сегодня определяемся с крупными научными заведениями. У нас есть всемирно известные научные центры, такие как Никитский ботанический сад, Крымская обсерватория, Карадагский заповедник, институт Магарач, институт Сеченова. Мы рассматриваем возможность, что часть из них идёт под управление республиканского министерства образования, а часть будет самостоятельными республиканскими предприятиями.

Например, Никитский ботанический сад и обсерватория будут самостоятельными республиканскими предприятиями. А дальше будем говорить о федеральном подчинении тех или иных научных учреждений. Наверняка часть из них получит федеральный статус и перейдёт под федеральное управление. В таком случае они, видимо, уйдут в состав Российской академии наук. Далее. Решение о том, что наш Таврический национальный университет будет превращаться в федеральный есть. Но проект того, как это будет исполняться, только вырабатывается. У нас есть чёткое понимание, что такое федеральный университет на базе Таврического. По нашим представлениям, в новом университете должно объединиться примерно 16 вузов из тех, что есть в Крыму. Плюс одна академия - Национальная академия природоохранного и курортного строительства. Кроме того, из 40 научно-исследовательских институтов 15 войдут в состав Федерального университета. С остальными будем определяться дальше.

То есть предстоит некая процедура?

Да. Сначала институты становятся под республиканское управление, затем какая-то часть переходит в федеральную собственность, а уже на уровне федерации будут приняты решения о конкретной подчинённости.

Но не надо забывать также, что у нас есть ряд небольших, локальных институтов, которые вряд ли будут интересны Российской академии наук. Понятно, что они останутся в республиканском подчинении.

Ну, и ещё один вопрос - как уладят взаимные интересы РАН и Таврический федеральный университет. Например, Карадагский заповедник занимается рядом исследований, в частности, в области археологии, которые тесно переплетаются с тем, чем занимается университет.

Это примерный план, как мы его видим. Мы работаем по нему несколько недель в тесном контакте с министерством образования России. Я работаю с Государственной думой, с юристами и законодателями. И мы уже выработали некое совместное видение процессов подобных переходов собственности.

Ещё раз повторю - это пока проекты. Но в целом картина почти нарисовалась. Поэтому не надо торопиться нашим учёным - без внимания они не останутся. Без внимания не останется ни один научно-исследовательский институт. Главное, чем надо сегодня заниматься - не дать разорвать их по ведомствам. Потому что, скажем, наш аграрный институт интересует министерство сельского хозяйства, университет культуры и туризма собирается забрать министерство культуры. Вот тут есть опасность, что растянут крымскую науку по ведомствам. Так не должно быть. Есть академия наук, есть федеральный университет и есть министерство образования Республики Крым. Вот три главных действующих лица, по которым разойдутся и учебные заведения, и научно-исследовательские институты.

Надо полагать, опыт такого взаимодействия тоже ещё только нарабатывается?

Мы работаем с федеральными ведомствами в дружественной атмосфере, это многое компенсирует. А так - да, например, опыта создания федерального университета мы не имеем. Да и как работать с РАН и ФАНО пока не очень чётко понимаем. Ведь и с украинской академией наук, по сути, наши научные заведения толком и не контактировали. Причём не по своей вине. Это же касается и финансирования со стороны украинских структур по науке. Скажем, наша всемирно знаменитая Крымская обсерватория буквально едва выживала. Я бывал зимой в обсерватории - там надо было в тулупах ходить! А уж о развитии научной базы, методической базы речи не шло! И мы очень благодарны нашим учёным, что они всё же сохранили эту базу - что в Никитском, что в Магараче, что в обсерватории...

Поэтому для нас это нечто новое - формировать новую научную систему в Крыму, да ещё во взаимодействии со всей Федерацией. Так что во многом мы полагаемся на Российскую академию наук, на её предложения.

Безденежье и невнимание - это все проблемы, что унаследовала крымская наука? Какие первоочередные её нужды должна сейчас начать решать Федерация?

Две основные проблемы. Наши учёные, наши научные заведения, станции, заповедники не были как следует защищены украинским законодательством. Ведь Верховная Рада ведь почти не принимала законы, в ней постоянно происходили лишь драки между депутатами. В результате учёные не были защищены законодательством ни в части своих достижений, ни в части возможностей производить научные изыскания - чтобы для них это был государственный заказ, определённый законом.

Первая проблема - слабая законодательная база И, следовательно, первое, что нужно, - нужен опыт законодательной работы в области науки. Второе - слабая материально-техническая база науки, которая по всем направлениям отстала от России лет на 15.

Вот такие две основные проблемы. Всё остальное мы решим или по крайней мере готовы решить. и решим. Умные люди у нас есть, их достаточно.

Мне вообще кажется, что сейчас главный вопрос - школа. Как обеспечить её окончание по новым правилам для выпускников этого года? Им ведь надо завершить школу и поступить - уже по новым правилам, с новыми документами. А для этого нам нужно, как минимум, узнать, понять и систематизировать то, что было наработано в российской системе школьного образования за 23 года нашего раздельного развития.

Как это выглядит на деле - переход на другую школьную программу, причём в некоторых науках, например в истории, различающуюся кардинально?

Ну, как раз в этом я не вижу особых проблем. Во-первых, процесс перехода рассчитан на два-три года. Во-вторых, различий не так много, как некоторые думают. Основные расхождения - в преподавании русского языка и литературы, в истории. Полтора часа в 10 классе на русскую литературу - что там можно было изучить? Что касается других предметов, особенно в естественных и точных дисциплинах, то различий не так много.

А что с ЕГЭ? К нему и в России неоднозначное отношение, а крымским школьникам как-то надо переходить к нему от украинской системы внешнего независимого оценивания - ВНО...

Могу сказать, что есть независимое оценивание, которое мы сначала ругали, а затем наводили в нём порядок. Сама эта система тестов хороша: она позволяет любому ребёнку поступить без всякой коррупционной составляющей в любой вуз страны. Да, допускались ошибки, и технические ошибки тоже. Но в целом результат отражал реальную подготовку ребёнка. Так что не исключено, что мы ещё и поможем лучшему применению ЕГЭ, поделимся нашим опытом решения проблем и исправления ошибок.

Мы сейчас вообще будем работать над массой законов на уровне субъекта федерации, то есть подготавливать и адаптировать законы Крыма к российскому юридическому полю.

Нам очень нравится позиция российских властей, выраженная, в частности, председателем комитета Госдумы по образованию Вячеславом Никоновым: у Крыма в результате прихода в Россию не должно ничего ухудшаться, а только - улучшаться. Если что-то у нас не стыкуется в плане законодательства, то надо выбирать сторону Крыма, если у него закон или правоприменительная практика лучше. Возможно, другие регионы захотят воспользоваться нашим опытом, и вполне может быть, что мы что-то полезное привнесём в российское законодательство.