Отставные Крымской весны: была без радости любовь, да и разлука – без печали

Впрочем, справедливости ради стоит уточнить, что выходцы из Макеевки в руководстве исполнительной власти крымской автономии появились до Могилева – при формировании в 2010 году правительства Василия Джарты, значительная часть жизни которого и была связана с этим городом. Вместе с ним в Совете министров автономии должность первого вице-премьера получил Павел Бурлаков, в 1995-2000 гг. – ответственный функционер Либеральной партии Украины в Макеевке, а затем еще два года работавший заместителем Макеевского городского головы, посты министров заняли уроженец Макеевки, возглавлявший с 2003 по 2005 Центральную районную администрацию этого города, Георгий Псарев и выходец из Донецкой области, совладелец кондитерской корпорации «АВК» Валерий Кравец.

А после скоропостижной смерти Джарты большая часть министров и вице-премьеров перешли по наследству к Анатолию Могилеву, который, возглавив Совет министров, ограничился не очень значительными кадровыми перестановками, учитывая, что круг его «номенклатуры» в значительной степени совпадал с окружением предшественника.

Впрочем, знающие люди утверждают, что на премьерский пост в Крыму после смерти Джарты попытался нацелиться Павел Бурлаков, тем более, что он его и занял на последующие четыре месяца, хотя и с приставкой «и.о.», и даже развил по этому поводу, судя по информации СМИ, достаточно бурную деятельность. Но кандидатуру его всерьез не воспринял никто – на Банковой в Киеве он особым доверием не пользовался, а по мнению влиятельных крымчан, насколько они его смогли узнать за полтора года, Павел Николаевич не обладал достаточной харизмой. Хотя уже в 2011 году он признавался прессе, что «почувствовал себя крымчанином»: «Я с детства здесь, с родителями мы все побережье объездили. Очень люблю Феодосию, Карадаг, Судак, Тарханкут, где я в студенчестве погружался с аквалангом, ловил рапану. Теперь я здесь живу и буквально пропитываюсь этим воздухом. Крым невозможно не любить. Это уникальный регион с уникальными природой и историей. Бог дал Крыму все. И люди здесь замечательные, просто до сих пор некому было их объединить и показать, что можно работать не на борьбу, не ради чьих-то мелких интересов, а на созидание ради всего Крыма и всех крымчан».

Как бы то ни было, но возвращение на полуостров в новом качестве Анатолия Могилева – бывшего начальника милицейского главка, возглавлявшего республиканскую милицию в течение 10 месяцев в 2007 году, и после этого поработавшего полтора года целым министром внутренних дел Украины, крымчане встретили с противоречивыми чувствами. Крымские татары не забыли кавалерийско-бульдозерные атаки по его указанию на незаконные и полулегальные коммерческие объекты, заполонившие плато горы Ай-Петри, другие вспоминали мутную историю с обнародованной записью телефонного разговора, в котором милицейский генерал обсуждал перспективы одного из кадровых назначений с гражданином, более известным в криминальных кругах. А оптимисты рассчитывали, что человек в погонах с большим послужным милицейским списком таки почистит авгиевы конюшни автономии, до самого верха набитые навозом коррупции.

Но не оправдались ожидания и опасения ни первых, ни вторых, ни третьих. Правительство Анатолия Могилева стало просто очередным в веренице таких же, работавших до него, худо-бедно, но безуспешно пытающихся раскочегарить вялую экономику полуострова и периодически латать в ней аварийные пробоины. В отношении крымских татар, выполняя советы политологов и неписанный завет Василия Джарты, с которым они были хорошо знакомы еще с макеевских времен, новый премьер постарался поддерживать бесконфликтные отношения, словно напрочь забыв остающиеся на Ай-Петри шалманы, а откровенному криминалу в органах крымской власти – во всяком случае местного разлива – «хвост прижали» еще при его предшественнике. И волей-неволей премьеру, сменившему милицейский мундир на гражданский пиджак, пришлось заняться рутинными делами.

По мнению Могилева, не слишком отличающемуся от предыдущих глав Совмина автономии, «в Крым надо привлекать большие инвестиции и реализовывать такие инвестпроекты, которые позволят создать здесь производство и новые рабочие места». Также «необходимо развивать инфраструктуру – газифицировать населенные пункты, ремонтировать дороги и инженерные сети». И, конечно же, «необходимо наводить порядок в тех сферах, в которых Крым обвиняют все и вся: это и прозрачность земельного вопроса, и борьба с коррупцией в эшелонах власти».

А еще Анатолий Владимирович считал, что на полуострове надо разрешить игорный бизнес, но не на всей территории, а в определенных зонах. «Сюда люди приезжают отдохнуть и развлечься. И пусть налоги будут высокими, но это тоже будет давать поступления в крымский бюджет», – уверял он.
Уже на старте пребывания Могилева во главе Совмина АРК крымские «регионалы» поспешили избрать его руководителем своей партийной организации и преданно выразили уверенность, что «со всеми поставленными задачами новый премьер справится и конфликты провоцировать не будет». Оппозиция высказала диаметрально противоположное мнение, а бютовец Андрей Сенченко поторопился заявить, что «на посту главы правительства Крыма Могилев продолжит грабить АРК».
Старый оппонент Анатолия Владимировича и ярый ненавистник «всех донецких» Геннадий Москаль даже «предсказал», что «теперь все самые горячие новости будут поступать из Крыма, начинаются жаркие дни». Глава же крымско-татарского меджлиса (организации, впоследствии запрещенной в РФ) Мустафа Джемилев, тем не менее, пообещал «не спешить с выводами и сначала посмотреть на его работу». Ему привычно поддакнул и зам Рефат Чубаров.

Крымские журналисты попытались доказать, что ничто человеческое новому премьеру не чуждо, доброжелательно покопавшись в его личной жизни, частичку которой он для них милостиво приоткрыл спустя всего несколько месяцев после назначения. Благодаря этому накануне очередного дня рождения Анатолия Владимировича жители автономии смогли узнать, что именинник в свой праздник прячется от всех, «старается куда-нибудь сбежать» и «считает неправильным дарить мужчине цветы», в милицию пошел, начитавшись детективов Агаты Кристи и Конан Дойла, преподавая в молодости физику в одной из крымских сельских школ, «получал больше денег, чем будучи старшиной милиции», а также «не делает визиток, чтобы ими никто не прикрывался», стал почетным президентом спортклуба «Таврия», «хотя всегда тяготел к баскетболу», имеет у себя на донецкой родине дворового драчливого кота, коллекционирует фигурки полицейских разных стран мира, а «из пищи не делает культа» и «подумывает над тем, чтобы сделать памятник истории Крыма времен Генуэзской республики».

Любопытно, что при этом «акулы пера» утверждали, что эти «необычные и просто интересные факты из жизни «рулевого» автономии наверняка влияют на принятие его решений. Каким образом – было не совсем понятно, так как шло премьерство Анатолия Владимировича «ни шатко, ни валко». Он говорил много правильных вещей, старался ни с кем не ссориться, регулярно участвовал в открытии каких-то объектов и перерезании красных ленточек (Кстати, Могилев не раз заявлял, что он против пиара за счет открытия важных социальных объектов, если лично не был причастен к ним. Тем не менее, через два месяца после своего назначения он уже торжественно открывал водовод в Феодосии, реконструированный по большей части при его предшественнике, и не отказывался от участия в подобных бравурных мероприятиях и в дальнейшем).

В эпоху своего «премьерского расцвета» в середине 2013 года Могилев реалистично признавал: «Главная проблема в том, что Крым за последние 20 лет потерял практически все, что имел в советский период. Сегодня мы работаем на то, чтобы возродить утраченные ресурсы. Экономике республики просто необходимы финансовые вливания, внешние инвестиции. Но для этого в Крыму должна быть стабильная политическая и экономическая ситуация, чтобы инвестору были понятны правила игры». И при этом утверждал: «В течение последних двух лет я и мои предшественники создаем такую базу для привлечения инвестиций».

Глава правительства автономии выражал уверенность, что «заинтересованность вкладывать инвестиции в Крым однозначно есть». «К нам приезжают операторы мировых сетей туристического и гостиничного бизнеса, специалисты по вопросам виноделия, сельского хозяйства, мелиорации. Нужно лишь обеспечить правильные посылы в законодательном поле», – сообщал Могилев и настаивал на важности поддержания стабильной политической ситуации, угрозу которой он видел, прежде всего, в меджлисе: «Мы прекрасно понимаем, что отдельные политические силы искусственно разыгрывают крымско-татарскую карту с целью дестабилизировать межнациональную ситуацию. За эти годы была создана нелегализованная в правовом поле Украины структура, которая существует практически параллельно системе власти в Крыму. Через нее проходили финансовые потоки, направляемые на решение насущных проблем репатриантов. И довольно большая часть этих средств уходила не на нужды народа, а в чьи-то карманы».

Могилев напоминал, что «за последние 20 лет только по линии бюджета Украины на депортированных было выделено порядка полутора миллиардов гривен». «Какая сумма и куда ушла из этих средств, если по факту отдельные семьи вообще не получили помощи от государства, кроме денег на переезд и перевоз вещей?» – недоумевал он и уточнял: «При рациональном использовании того ресурса, который был выделен, проблемы можно было решить полностью».

Свою роль в изменении негативной ситуации Анатолий Владимирович оценивал сдержано: «Мы последовательно наводим порядок в этой сфере. По фактам нецелевого использования средств возбуждены десятки уголовных дел».

По его мнению, руководители меджлиса приложили руку и к махинациям в других сферах: «За 20 лет независимости Украины на полуострове крымско-татарским семьям было выделено 85 тысяч земельных участков. Получается, что каждая (крымско-татарская) семья получила по 1,3 земельного участка – это официальная статистика. Но проблема в том, что распределение участков шло через вышеназванную структуру, которая исходила из принципа «свой-чужой». В результате «свои» получали пять-шесть участков на семью, из них четыре сразу же продавались, а другие не получали ничего. Такая несправедливость привела к самозахватам».

При этом Могилев обращал внимание на то, что самозахваты происходили не только со стороны крымских татар, но уверял: «Сегодня мы системно все проверяем и выделяем землю тем, кто действительно в ней нуждается. Если мы по такой системе проработаем два-три года, то проблемы самозахватов в Крыму не будет. Мы наводим порядок в вопросах выделения земельных участков».

Еще одной задачей своего правительства Могилев традиционно называл расширение рамок курортного сезона и видел для этого два пути: «Первый – развитие событийного туризма: проведение разного рода фестивалей, выставок, спортивных соревнований в апреле-мае и октябре-ноябре, создание новых маршрутов. А второй – чтобы у нас могли отдыхать, проходить курс оздоровления или лечения люди по социальным путевкам».

При этом он рассказывал, что его Совмин уже «осуществляет программу поддержки наших чернобыльцев и афганцев – за счет республиканского бюджета закупаем для них путевки в межсезонье по более низкой цене», а также «провели переговоры по вопросу оздоровления в межсезонье по социальным путевкам с Киевом, с представителями России, Казахстана, Азербайджана».

В качестве примера, не уточняя своей роли, премьер приводил «загруженные круглый год на 100%» санатории в Саках, «известные своей лечебной грязью и минеральной водой», и предлагал «развозить лечебную грязь из Сак по здравницам в радиусе 100-200 км».

Он также настаивал на необходимости получения Крымом дополнительного финансового ресурса для модернизации коммунальных объектов, поясняя, что «каждое лето за счет приезжих население Крыма увеличивается вдвое, и наши коммунальные сети такие нагрузки уже выдерживают с трудом». И при этом недоумевал, куда девается туристический сбор, от которого вместо ожидаемых 240 миллионов гривен в год местный бюджет получал лишь 6.

Правда, кое о чем Анатолий Владимирович все же отрапортовал: «За эти два года мы модернизировали очистные сооружения практически по всей линии Южного берега Крыма». (Об этом, к сожалению, ничего не узнали жители ЮБК, не нашли ни следов, ни концов «модернизации» и при оценке состояния очистных сооружений «практически по всей линии ЮБК» и уже в российском Крыму).

А еще Могилев в красках рассказывал об успехах борьбы за открытый доступ на крымские пляжи, уверяя, что количество таких свободных для подхода приморских территории при его руководстве увеличилось со 100 до 340 (для правительства Сергея Аксёнова, которому в наследство досталось почти полностью закрытое черноморское побережье Крыма, такая информация от 2013 года наверняка стала бы большой неожиданностью).

Не ускользнула от его взгляда и застройка Южного берега Крыма, в том числе и незаконная. «Недавно к нам приезжал генеральный прокурор, который провел совещание по этому вопросу и дал оценку действиям всех контролирующих органов по незаконной застройке. Уже подготовлены к сносу 30 объектов, около 100 находится в процессе прокурорской проверки», – бравурно рапортовал Анатолий Владимирович.

Но уже через несколько месяцев правительству Могилева стало не до сноса и единичных «выявленных» незаконных объектов – в Киеве начались беспорядки «евромайдана», а следом стала обостряться и обстановка на полуострове. Озабоченные больше собственной судьбой, «македонцы» оказались между двух огней: несмотря на политическую близость позиций, своими ни для крымчан, ни для депутатов парламента республики им стать так и не удалось, а взаимоотношения с меджлисом, который претенциозно позиционировал себя как единственного представителя крымско-татарского народа, отношения как складывались изначально натянутыми, так таковыми и остались.

В разгар событий зимы 2014-го Могилев сделал заявление о том, что в происходящем в стране он «видит вину как власти, так и оппозиции». «Власть своими действиями породила недовольство больших слоев населения, а оппозиция превысила допустимость требований отдельных групп, что вылилось в открытый радикализм», – высказал он свою позицию и при этом заверил: «Несмотря на сложную ситуация в стране, власти Крыма в содействии с правоохранительными органами продолжат обеспечивать охрану общественного правопорядка на территории полуострова. Нам нельзя допустить ни малейшей вспышки радикализма».

Но ни в одном из лагерей в Крыму не оценили попытки Анатолия Владимировича «постоять над схваткой», а он сам дистанцию с парламентом республики только увеличил: 20 февраля 2014 года после заявления находившегося в Москве спикера Владимира Константинова о том, что он «не исключает отделения Крыма от Украины в случае обострения ситуации в стране, и о «возможной денонсации решения Президиума ЦК КПССС от 1954 года» (о присоединении Крыма к УССР), Могилев призвал его «взвешивать каждое слово, особенно те, которые могут трактоваться как угроза территориальной целостности Украины».

На следующий день оба политика «в рабочем порядке» провели встречу с руководителями силовых ведомств АРК, но уже 22 февраля Могилеву пришлось отбиваться от обвинений в сепаратизме, прозвучавших из уст некоторых депутатов украинского парламента. «Ответственно заявляю, что мне не стыдно ни за одно слово, действие или поступок, связанные с моей публичной позицией по вопросу целостности и неделимости Украины. Звучащие в мой адрес от отдельных народных депутатов обвинения в сепаратистских проявлениях вызывают как минимум удивление и возмущение», – подчеркнул крымский премьер. Он также посоветовал «политикам с короткой памятью» ознакомиться с его позицией, «которая была неоднократно публично озвучена и находится в свободном информационном доступе».

Глава исполнительной власти автономии обратил внимание, что в сложной социально-экономической ситуации в Крыму Совет министров работал круглосуточно, чтобы не допустить дестабилизации: «Исполнительная власть Крыма смогла сохранить стабильную ситуацию на полуострове. Потенциальный конфликт мог бы иметь тяжелые последствия не только для Украины, но и для всего Причерноморья. А что кроме бесконечной болтовни сделали для урегулирования кризиса те, кто сейчас обвиняют меня сепаратизме – большой вопрос».

«Новым властям» Анатолий Могилев «взял под козырек» практически мгновенно. Уже 23 февраля он собрал брифинг для журналистов, на котором однозначно заявил, что исполнительные органы власти АРК «намерены исполнять решения Верховной рады Украины, принятые после смещения Виктора Янковича, а ее силовые структуры будут подчинены новым руководителям соответствующих ведомств Украины».

По его словам, «Совет министров Крыма не допустит проявлений экстремизма и анархии». «Как глава исполнительной власти республики, хочу заверить вас, что Совет министров Крыма работает в штатном режиме. Осуществляется контроль над всеми стратегическими объектами жизнеобеспечения автономии. Главный вопрос, который находится на моем личном контроле – это вопрос безопасности крымчан. Сегодня Совет министров Крыма в тесной координации с милицией, СБУ, прокуратурой осуществляют оперативные мероприятия по профилактике и недопущению проявлений экстремизма и анархии», – сообщение такого содержания появилось в тот же день на официальном сайте крымского правительства.

В нем также отмечалось, что правоохранителей в автономии достаточно для сохранения порядка: «Сил правопорядка, особенно после возвращения крымских подразделений «Беркут» и внутренних войск из Киева, абсолютно достаточно для надежной защиты. Вокзалы, электроподстанции, водохранилища, военные объекты взяты под усиленный режим охраны. Удвоены силы милиции по патрулированию улиц».

Отдельно он обратился к крымским татарам: «Несмотря на разность политических взглядов и возникающие трудности мы все – крымчане. От того, насколько мы сможем сохранить стабильность на полуострове, будет зависеть возможность дальнейшего решения социально-экономических вопросов вашего обустройства».

Но уже той же ночью в поселке Зуя Белогорского района был снесен памятнику Ленину, и следующий день у главы крымского правительства выдался жарким. Он провел экстренные телефонные переговоры с председателем меджлиса Рефатом Чубаровым и руководителем крымской организации ВО «Батькивщина» Андреем Сенченко. Кроме того, по инициативе Могилева прошли переговоры с лидером ВО «Свобода» Олегом Тягнибоком, лидером партии «Русское единство» Сергеем Аксёновым, первым секретарем Крымского рескома КПУ Олегом Соломахиным. Крымский премьер акцентировал внимание представителей политических и национальных организаций на «крайней серьёзности положения и взрывоопасности ситуации в случае дальнейшего разогревания конфликта». Могилёв заявил, что подобные действия «в обстоятельствах глубокого социального катаклизма, в котором находится страна», могут иметь непредвиденные последствия для Крыма, и призвал «решать вопросы демонтажа памятников цивилизованным путем».

На прибытие в Симферополь группы депутатов Госдумы РФ во главе с председателем комитета по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонидом Слуцким и их переговоры с крымскими коллегами руководитель Совмина АРК отреагировал негативно, заметив, что «любые контакты с иностранными дипломатами и гражданами на официальном уровне – это прерогатива МИД Украины».

Столь бурная деятельность в интересах новой киевской власти не могла остаться без последствий. 25 февраля на заседании президиума Верховного совета Крыма вице-спикер Сергей Цеков поднял вопрос об отставке крымского правительства во главе с Анатолием Могилёвым в связи с тем, что оно выразило готовность выполнять указания Верховной рады Украины и добавил, что планирует решить этот вопрос в течение двух дней.

Могилев был вынужден быстро и публично отвечать, что он и сделал: «Я категорически не согласен с тем, что, как говорят, надо бы Могилеву уйти. Я чувствую свою ответственность за всех людей, живущих в Крыму. Корабль получил пробоину, капитан в единственную шлюпку сел, отдал честь, утер слезу и ушел с этого корабля.. Я таким капитаном быть не хочу», – заявил Могилев и признался: «Я вчера разговаривал с представителями парламента Украины, говорил: господа, избирайте нового премьера (Украины), и мы с новым премьером будем говорить и определяться, как действовать дальше. Любая власть будет заинтересована в том, чтобы поддерживать ту же самую линию, которую веду я – обеспечивать нормальную работу экономики, нормальную жизнь граждан».
При этом он не очень убедительно попытался заметить, что не держится за свой пост: «Если кресло надо будет передать, то вопросов нет. Вы же понимаете, что кресло премьера в Крыму в настоящий момент – пороховая бочка. Я постоянно должен улаживать достаточно много конфликтов».

Тем не менее, по его указанию из правительства автономии последовала контратака. После срыва заседания Верховного совета, на котором планировалось рассмотреть вопрос об общественно-политической ситуации в АРК и заслушать отчет Совета министров, на заседании политсовета КРО Партии регионов депутат Верховного совета и одновременно вице-премьер могилевского правительства Ольга Удовина внесла предложение исключить из партии спикера парламента Владимира Константинова, а перед этим «приглашала по одному» своих коллег по депутатскому корпусу и убеждала их отказаться от участия в судьбоносной сессии. «Выстрелы» получились холостыми. А уже ночью здания Совета министров и Верховного Совета были захвачены неизвестными вооруженными людьми…

Не понимающий происходящего Могилев попытался вместе с членами президиума парламента пройти в здание Верховного совета, но вышедший к ним командир группы пропустил только депутатов, а премьеру преградил дорогу: «С вами вести переговоры я не уполномочен. До свидания». Последнее публичное явление Анатолия Владимировича состоялось в тот же день в эфире ГТРК «Крым». В нем он призвал граждан сохранять спокойствие, заверив их, что ситуация под контролем, объявил о выходном дне и призвал жителей республики «не приближаться к захваченным зданиям, а все политические силы – не допустить агрессии на улицах города».
После обеда правительство Анатолия Могилева было отправлено в отставку, а новым премьер-министром депутаты избрали Сергея Аксёнова. По сообщениям пресс-службы Верховного совета, за смещение правительства Могилёва проголосовали 55 депутатов из 64 зарегистрировавшихся на внеочередной сессии.

Некоторое время голос теперь уже экс-премьера был еще слышен на полуострове. Так, оставаясь по инерции руководителей Крымской организации Партии регионов, 6 марта он осудил захват офиса этой партии в Симферополе: «Обращаюсь к руководству Совета министров и парламента Крыма: вы взяли на себя всю полноту ответственности за ситуацию в автономии, за жизни крымчан. Любые конфликты необходимо решать только мирным путем. Нельзя подвергать риску мир в Крыму, который такими громадными усилиями все это время хранили крымчане, наши партийцы, общественность. Хочу напомнить, вы избирались во власть от Партии регионов».

Он также выразил мнение, что в нынешней ситуации абсолютно недопустимо нарушение правопорядка в Крыму в угоду каким бы то ни было интересам. «Партийное здание ко всему прочему является частной собственностью и стоит на сигнализации», – добавил Могилев и в заключение призвал всех членов Партии регионов сохранять спокойствие и взвешенность: «Сегодняшним днем жизнь не заканчивается. Впереди много событий, которые расставят все по своим местам и покажут, кто прошел испытания временем и совестью, а кто не смог. Я буду исполнять функции руководителя Партии регионов в Крыму».

И события действительно все и всех расставили по местам, а некоторых и рассадили. А «последнему первому из македонцев» впоследствии пришлось отбиваться от традиционно витиевато-фантастических обвинений своего давнего недруга Геннадия Москаля, который в своих пассажах для журналистов периодически поминал крымского экс-премьера в поисках виновных в «уходе Крыма»: «Он (Могилев) ездил на инструктаж в Москву, его инструктировали в ФСБ и в кабинетах Кремля. В Совет министров Крыма и Верховную раду Крыма заходили люди под видом посетителей, им там сделали отдельное крыло, куда они складировали необходимое оружие, они там жили, им завозили продукты питания. Как это все могло проходить без ведома Могилева? Другой вопрос, что когда началась активная фаза операции по захвату Крыма, Могилев просто струсил, как и все ставленники Януковича. И уехал в Макеевку, потом Макеевку захватили его же друзья по партии, перекрашенные в другие цвета, он потом где-то шлялся еще по Крыму. Где он теперь – я не знаю, его судьба мне не интересна. Он предатель, который, к тому же, оказался, как и все донецкие, большим трусом».

Могилев в долгу не остался: «Рассуждения Москаля по поводу моей роли в крымских событиях – это набор болезненных фантазий и откровенной лжи, причем лжи от начала и до конца. К сожалению, бредовые заявления широко тиражируются СМИ и требуют комментирования. На посту председателя Совета министров Крыма я до последнего дня честно исполнял свои обязанности. После захвата вооруженными людьми здания правительства и Верховного совета АРК я занял однозначную позицию относительно незаконности и авантюрности действий организаторов смещения законной власти и проведения так называемого референдума. Заявление Москаля о якобы имевших место моих поездках «в Москву на инструктаж ФСБ в Кремле» – ложь. За все время моего более чем трехгодичного пребывания на посту главы крымского правительства был в Москве только один раз – в сентябре 2012 года. Я бы посоветовал экс-милиционеру перестать рассказывать о том, как бы он героически подорвал Керченскую переправу, «стер» с лица земли крымский парламент, а спокойно поведать о своем крымском бизнесе, который он сколотил за время руководство милицией автономии». При этом бывший крымский премьер сообщил, что сейчас большую часть времени проводит в родном Артемовске, куда приглашает «всех интересующихся его позицией по тем или иным вопросам».

Но, видно, это сегодня никому особо и не интересно. Во всяком случае, в октябре 2015 года в интервью одному из интернет-изданий «исполняющий обязанности прокурора Автономной республики Крым Назар Холодницкий, отвечая на вопрос о том, ведутся ли следственные действия в отношении экс-главы крымского Совета министров, заявил: «Могилев был у нас на допросе по (уголовным) производствам по (крымским) депутатам. Мы не можем привлекать к ответственности человека за то, чего он не делал, или за то, что он что-то не то думал. По тем материалам, которые у нас есть сейчас, обвинить Могилева мы ни в чем не можем. Если у кого-то есть другие материалы – предоставьте, пожалуйста. Но сейчас нам известно, что Могилев во время этих всех событий просто покинул Крым и уехал на материк».

Вместе с ним где-то на просторах Украины растворились и его донецко-макеевские соратники, некоторые из которых запомнились крымчанам разве что предложением высаживать на полуострове ореховые рощи (Валерий Кравец), обещанием аграрному сектору автономии доли от 10-миллиардного китайского кредита и скандалом с журналистами из-за упоминания места регистрации в общежитии (Павел Бурлаков).

Хотя если покопаться глубже, то на просторах сети можно найти истории и о других сторонах жизни и деятельности донецко-макеевской команды на Крымском полуострове. В том числе о том, что семья Могилева в 2013 году заняла 7-ю позицию в двадцатке самых богатых чиновничьих семей Украины, а ее годовой доход издание оценило в 2,1 млн гривен. О том, что тогда же Анатолий Владимирович был признан и самым высокооплачиваемым руководителем региона в Украине. О том, как «влиятельными донецко-макеевскими» людьми «доился и отжимался» крымский бизнес. Об их причастности к коррупционным схемам получения подрядов в строительстве. О странной череде криминальных смертей руководителей населенных пунктов с лакомой землей на полуострове в период 2010-2013 годов – Игоря Колодяжного (огнестрел, Новофедоровка), Игорь Юшко (огнестрел, Веселое), Леонида Малыка (выпадение из окна Симферопольской больницы, Малый Маяк), Кирилла Костенко (огнестрел, Симеиз), Александра Бартенев (огнестрел, Феодосия)…

Но это – совсем другая история. А Крымская весна поставила на деятельности современных «македонцев» на полуострове жирную точку.