Владимир Константинов: Крым сможет быстро выйти из кризиса после запуска энергомоста

Запуск первой очереди энергомоста открыл выход из энергокризиса. Сколько времени понадобится на это Крыму?

Мост дал нам первые мегаватты, и мы сейчас думаем, что делать дальше. Нужно урегулировать все вопросы, связанные с последствиями кризиса. Для законодателей это будет главная задача. Очень многое не укладывается в российское законодательство. Закон о ЧС не предусматривает такого, чтобы целый регион оказался под умышленной атакой.

Но нам несложно будет выбраться из этой ситуации, этот процесс не будет длительным. Восстановление будет идти достаточно быстро. Могу позволить себе предположить, что до Нового года уже полностью все стабилизируем. Выйдем на прежний уровень в жилищной сфере, то есть все крымчане будут без режимного отключения. В социальной сфере все будет работать – школы, детские сады, больницы.

Откуда берутся деньги на ликвидацию в Крыму последствий ЧС?

Во-первых, у МЧС имеются свои статьи затрат, местные советы имеют свои. При этом затраты сейчас не очень большие. Лекарства поступают в плановом порядке, и люди покупают их за свои деньги. Социально незащищенные слои населения снабжаются бесплатно.

Дополнительные затраты возникают на горюче-смазочные материалы, на заработные платы энергетикам. Но это не те объемы, чтобы мы говорили, что это какая-то проблема. На покупку генераторов сейчас большая часть затрат идет из Российской Федерации – это или регионы России, или МЧС.

Насколько значительными будут затраты, чтобы поднять экономику Крыма в целом?

Большие затраты могут быть на компенсации людям, которые не получили зарплату за этот период. Недополучат люди, предприятия которых не работали. Людям нужно будет платить коммунальные платежи, покупать подарки к Новому году. А где им на это брать деньги? Здесь власть должна поработать, подстраховать людей. Безусловно, какую-то помощь людям надо оказать, надо протянуть руку, иначе люди просто станут банкротами. Мы этого не должны допустить.

Если мы будем компенсировать до среднего заработка, то это очень приличные суммы, это будет уже исчисляться миллиардами. Возможности нашего республиканского бюджета есть. Ну, откажемся от каких-то вещей, которые мы на следующий год запланировали. У нас есть статьи затрат, исчисляемые миллиардами, на социально-экономическое развитие, на дороги. Но где-то придется урезаться. Какие-то возможности есть у местных бюджетов, чем-то, возможно, федеральный центр поможет. 

Чем депутаты Государственного совета Крыма занимались последние 10 дней энергокризиса?

Депутаты находятся все в поле. Учитывая масштабность ситуации, когда это коснулось каждого населенного пункта, очень важно было совладать с настроениями людей. У нас, кроме депутатов, другого инструментария и не было. И этот инструмент оказался действенным. В основном работа у них была нетехническая, но приходилось им делать все. Занимались и подключениями, и подвозом электриков, организацией процесса.

Общее количество людей, которых депутаты посетили за 10 дней кризиса, перевалило за 80 тысяч. То есть это серьезнейшая, масштабная работа. Понятно, что света от этого больше не появляется. Но они показывают, что власть рядом, что власть несет ответственность. И власть готова оказать помощь, которая необходима. И стало очевидно, что у людей появляется уверенность.

Известно, что депутаты в большинстве своем люди состоятельные. Оказывают ли они какую-то индивидуальную материальную помощь?

Безусловно, депутаты оказывают и личную материальную помощь. Все это есть в отчетах, мы эти данные сводим. Но специфика этого кризиса в том, что у нас нет финансовых проблем. Если бы у нас не хватало финансов, то мы бы обратились, чтобы люди собрали деньги. Тогда бы эти деньги принесли нам мешками. Но сегодня этого не требуется. У нас социальная защита работает, выплаты идут. Если нужно будет еще добавить, то мы это можем узаконить, у нас есть деньги на это. Можем что-то дораспределить. То есть проблем финансовых нет. Поэтому кризис в другой плоскости.

Украина ударила Крым по самому больному месту. К этому можно было подготовиться?

К такому подготовиться никогда не возможно полностью. Мы ожидали от них такого, но наши коллеги далеко не все думали, что будут такие крайности, не верили, что такое может произойти.

Почему Порошенко пошел на этот акт? Ему все советники говорили, что система обвалится. И, действительно, шансов, что она устоит, было мало. На восстановление могло бы уйти две недели. Он пошел на этот акт потому, что понимал, что эффект будет весомый. После этого пошли команды на взрывы.

Целью Украины была дискредитация самого процесса, власти в Крыму. Показать, что Россия ничего не может сделать. Страшно, что мы стали жертвой этой атаки, и она частично удалась. Понятно, что это было наше слабое место. Они перекрыли нам воду – не получилось, перекрыли железную дорогу – не получилось, перекрыли автомобильное сообщение – ничего не получилось. Генерации у нас своей не было, и было понято, что эффект от этого будет.

С другой стороны, они сплотили еще больше всех крымчан. Никакой агитацией такого эффекта не добьешься. Людям тяжело, потому что четыре часа со светом в день – это жесть. Мы прожили в экстриме 10 дней, но все-таки со светом. Иногда четыре часа, иногда шесть часов, но свет в городах был, жизнь не остановилась.

Чиновники на местах справились с экстремальной работой в условиях режима ЧС?

Пока в целом я могу сказать, что я удовлетворен. Откровенно скажу, я ожидал худшего. Было очень много неопытных людей во власти. По результатам выборов мы серьезно власть обновляли. Был риск, что они в этой ситуации растеряются.

Тут чрезвычайная ситуация, когда решения надо принимать прямо сейчас, а не через час или позже. Тогда это решение имеет смысл. И это на первом этапе оказалось проблемой. Мы сразу до чиновников довели, что полномочия есть. У нас глава республики очень решительный. Эта решимость распространилась на других.

Сейчас уже другая проблема появилась – это усталость. Ситуацию оптимизировали, улучшили. И теперь надо просто реагировать на то, если где-то поломалось. Но управление системой стало надежным. Я понимаю, что это уже первый успех.

Подсчет ущерба от энергоблокады в Крыму уже начали?

Пока начали только неформальный подсчет. Уже сейчас понятно, что это будут миллиарды. Это должно лечь с основу претензий Российской Федерации к Украине. На мой взгляд, это будут существенные суммы претензий. А в гуманитарной сфере это не поддается вообще какому-то подсчету.

Чем, на ваш взгляд, нужно будет заняться в Крыму, когда глобальные проблемы электроснабжения будут решены?

Нам необходимо ставить в приоритет программу газификации. Сейчас газификация республики не завершена. Села, где есть газ, кардинально отличаются о тех, где газа нет. Где есть газ и тепло, люди говорят, что без света спокойно могут обойтись какое-то время. Когда нет ни света, ни газа, то все это приобретает совершенно другой оттенок.

Правда ли, что в Крыму в период кризиса поднялось добровольческое движение, особенно среди молодежи?

Все это начало работать стихийно. Мы начали организовывать эту работу через группы депутатов на местах. И теперь общее число добровольцев уже около восьми тысяч, это очень много. И каждый день прибывает по тысяче. Есть школьники, которые сами откликнулись, а мы это просто подхватили. Они приходят, беседуют, помогают сходить, купить лекарства, приносят свечи, да и просто помогают пенсионерам подняться без лифта на девятый этаж. Хорошо бы под это дело сейчас сформировать из инициативных людей особое движение. Потому что они туда идут не за деньгами, не за должностями.

Кажется, вы однажды их назвали «аксёновцами». Это серьезно?

Ну, это я пошутил. Конечно, при всем уважении к Сергею Валерьевичу, надо придумать им такое название, чтобы оно жило долго. Может быть, не было связано с фамилиями. Сейчас мы над этим думаем. Они должны существовать без нас, не потому что им так сказали Аксёнов или Константинов. А мы со своей стороны должны им помогать. Тогда очень хорошо работать с такими людьми. И ты знаешь, что они не украдут, потому что люди пришли сюда по убеждению.

Пока в городах Крыма нет никакой иллюминации, новогодние гирлянды никто не развешивает. Новый год отменяется?

Будет Новый год, даже не сомневайтесь. Сейчас, конечно, есть ограничение, мы даже рекламу выключили на улицах. Но сейчас первая очередь энергомоста запущена, и мы запускаем жилье. Подарки уже закупаем, елки едут к нам, конфеты едут. Мы готовим парламентскую елку, в этом году она будет отличаться от прежних. Думаем, что она будет особенно интересной. Во время войны Новый год не отменяли, когда света не было и немец был под Москвой. А мы уж точно будем праздновать.

Беседовали Алексей Коновалов и Елена Богданович